Гражданское право
Раздел I. Основные положения гражданского права
Раздел II. Право собственности и другие вещные права
Раздел III. Интеллектуальные права
Раздел IV. Наследственное право
Раздел V. Международное частное право
Раздел VI. Общие положения об обязательствах
Раздел VII. Обязательства по передаче имущества в собственность
Раздел VIII. Обязательства по передаче имущества в пользование
Раздел IX. Обязательства по выполнению работ
Раздел X. Обязательства по оказанию услуг
Раздел XI. Финансовые обязательства (финансовые услуги)
Раздел XII. Другие договорные обязательства
Раздел XIII. Внедоговорные обязательства
Гонгало Б.М. Гражданское право. 2017.
Настоящий учебник является переработанным и дополненным изданием двухтомного учебника, опубликованного в 2016 г. Целесообразность второго издания видится в том, что меняемся мы, меняется мир, меняется наше отношение к миру. В частности, необходимо отметить, что в настоящее время законодательство развивается весьма динамично.
Глобальных изменений за время, прошедшее после первого издания, не произошло. Тем не менее в гражданское законодательство внесен ряд изменений и дополнений, имеющих принципиальное значение.
Появились новые объекты гражданских прав (машино-места), изменились правила наследования имущества гражданами, умершими в один день, модифицированы нормы об отказе от наследства и т.д.
Понятно, что учебник не та «трибуна», с которой следует превозносить или, напротив, ниспровергать нововведения. Но их необходимо учитывать при изложении учебных материалов.
В условиях продолжающейся реформы гражданского законодательства формируется практика применения гражданско-правовых норм.
В том числе появляются разъяснения Пленума Верховного Суда РФ (об обязательствах и их исполнении, об ответственности за нарушение обязательств и др.). Не вдаваясь в детали, соответствующие положения следует отразить в учебнике.
Естественно, не остается в стороне и гражданско-правовая наука.
В той или иной мере указанные процессы, происходящие в законодательстве и при применении гражданско-правовых норм, обусловлены как раз ею – наукой. Однако далеко не все новеллы закона, так же как и практика его применения, научно обоснованы и явились результатами воплощения доктринальных идей.
Происходит осмысление того, что сделано, делаются промежуточные выводы и прогнозы на будущее.
Конечно, при изложении учебных материалов в какой-то мере должны учитываться и новейшие доктринальные идеи.
Во втором издании учебника в ряде случаев произведена редакционная правка.
Изложенные обстоятельства послужили основаниями для переработки и переиздания учебника.
Вниманию читателя предлагается учебник гражданского права. Он предназначен для обучения студентов юридических высших учебных заведений. Как представляется, такого рода работы, как правило, не нуждаются во введении, предисловии и т.п., поскольку о важности гражданского права, его предмете и методе, принципах, об отдельных подотраслях и институтах немало сказано в самом учебнике. Вместе с тем настоящее обращение к читателю призвано пояснить, чем руководствовались авторы при написании данной работы. Речь идет не о содержательной части, но в первую очередь об исходных позициях авторского коллектива. Думается, изложение таких позиций может способствовать лучшему пониманию материала, содержащегося в учебнике, и того, почему этот материал подается именно так, а не иначе.
Итак, речь идет именно об учебнике, а не о сборнике статей по гражданскому праву и т.п. В связи с этим в основном в нем излагаются согласованные позиции и в единообразной форме.
Это учебник по гражданскому праву, а не по гражданскому законодательству. Понятно, что закон нельзя игнорировать. Более того, он заслуживает пристального внимания. Другое дело, что авторы стремились делать акцент на правовых конструкциях, в том числе на тех, которые воплощены в законе. При этом, говоря о законе, авторы исходили из того, что недопустима его идеализация, так же как размашистое порицание.
Естественно, иногда высказывается мнение об ошибочности той или иной нормы, о недостаточной ее обоснованности с точки зрения экономической, организационной и проч., но в целом учебник построен на уважительном отношении к закону, ибо это – Закон.
Это – учебник по российскому гражданскому праву. Но не по сравнительному правоведению. И не по истории российского гражданского права и цивилистики. Следовательно, не игнорируя иностранный опыт (иногда прямо используя его), в решающей степени авторы сосредоточили внимание на действующем отечественном гражданском праве.
Принцип историзма, естественно, учтен. Но чаще всего не выпукло – более очевидно в тех случаях, когда требуется показать преемственность или обусловленность тех или иных решений, когда знание истории прямо помогает понять сегодняшнее гражданское право.
Наиболее важные положения, содержащиеся в актах высших судебных органов, как правило, используются в учебнике. Иногда, если нет руководящих разъяснений, но в судах устоялось определенное мнение по определенному вопросу, указывается примерно так: «Судебная практика исходит из того, что…». Судебная практика по конкретным делам, как правило, не приводится.
Авторы не ставили перед собой цель проанализировать судебную практику по гражданским делам. Учитывая жанр работы – учебник, она привлечена лишь в той мере, в какой это может способствовать изучению гражданского права.
Речь идет именно об учебнике – не о многотомном курсе гражданского права и не о книге, популяризирующей гражданское право.
Следовательно, в первую очередь издание адресовано студентам.
Поэтому дается «костяк», все необходимое и ничего ненужного, второстепенного, изменчивого, сиюминутного…
По той же причине нет увлечения дискуссиями. Вместе с тем они присутствуют в работе в различных формах. Иногда открыто: приводятся разные точки зрения и отстаивается одна из них. Нередко дискуссия ведется скрыто, причем здесь используются различные варианты. Иногда освещается господствующая точка зрения и не говорится об иных позициях. Внимательный читатель понимает: есть другие мнения. Иногда при рассмотрении того или иного вопроса употребляются следующие выражения: «обычно в таких случаях…»,
«чаще всего считают…» и т.д. И здесь при внимательном прочтении вполне очевидно существование иных взглядов.
Читатель, желающий узнать эти иные взгляды (мнения, позиции, концепции и проч.), может воспользоваться источниками, указанными в списке рекомендованной литературы, – точно так же, как и тот, кто желает получить углубленные знания. Список содержит перечень литературы, рекомендуемой ко всем темам или к большинству тем и, кроме того, к каждой главе.
Естественно, в учебнике немало положений доктринального характера. Как известно, сравнительно редко встречаются произведения сугубо учебные, комментаторские, монографические и т.д. Как правило, в той или иной мере (и форме) происходит «сплав» (правда, «проба» различается) жанров. В данном случае авторы учебника исходили из установок: материал (в том числе положения науки) должен
К читателю быть изложен вполне доступным языком, четко, без литературных излишеств, определенно, избегая двусмысленности.
Об определениях. На них в работе акцентируется внимание – при том что определения часто вредны (быть может, любые определения вредны), ибо они чаще всего только отчасти характеризуют определяемое явление и в той или иной степени носят условный характер, для человека, изучающего нечто (в данном случае гражданское право), определения необходимы для упорядочения материала (раскладывания его «по полочкам»).
В учебнике при характеристике чего-либо, в случае если есть легальное (содержащееся в законе) определение, именно оно и воспроизводится. Такой подход небезупречен с научной точки зрения (иногда он порочный, если закон дает ошибочное определение). Однако он приемлем, исходя из формально-юридических позиций, – при изучении гражданского права легальное определение – это базовая «вещь», это Закон (изучив который вполне возможно увидеть и ошибки).
По общему правилу главы учебника разбиты на параграфы, параграфы – на пункты. Если глава не подразделяется на параграфы, то она делится на пункты.
Благодаря этому удалось избежать различного рода вступительных слов, вводных предложений, переходов.
Пункты обычно сравнительно небольшие: каждый пункт содержит некую законченную мысль и, таким образом, форма подачи материала обретает чеканность.
Учебник подготовлен преподавателями кафедры гражданского права Уральского государственного юридического университета (ранее – Уральская государственная юридическая академия, а еще раньше – Свердловский юридический институт). Многие члены кафедры и ранее активно участвовали в подготовке учебной литературы (учебников, учебных пособий, учебно-практических комментариев к законам и т.д.). Можно, в частности, назвать профессора С.А. Степанова, доцентов Д.В. Мурзина, А.В. Лисаченко, А.С. Васильева и др. Заслуги С.С. Алексеева в этой сфере трудно переоценить, в том числе под его редакцией подготовлен учебник гражданского права (М., 2006).
Вместе с тем издавна выделяются произведения, которые принято именовать «кафедральными учебниками», поскольку они создаются исключительно или в решающей степени авторским коллективом одной кафедры. История издания таких учебников коллективом кафедры гражданского права УрГЮУ (УрГЮА, СЮИ) берет свое начало в далеком 1968 г. (М.: Высшая школа). Учебник вышел Б.М. Гонгало под редакцией заведующего кафедрой профессора О.А. Красавчикова. Среди авторов, естественно, – О.А. Красавчиков, а также В.С. Якушев, М.Я. Кириллова, В.Ф. Яковлев и др. Второе издание появилось в 1972 г., третье – в 1985 г.
После длительного перерыва в 1997 г. вышел учебник, подготовленный авторским коллективом кафедры, под редакцией Т.И. Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева (М.: Норма) (к сожалению, вышел только один том). Кроме редакторов, авторами стали Н.Г. Валеева, Ю.Е. Добрынин, А.А. Евстифеев, Л.О. Красавчикова, М.Я. Кириллова, М.Н. Семякин, И.В. Матанцев и др.
И вот – новый учебник. Несколько затянувшееся описание истории обусловлено желанием отметить, что авторы стремились продолжить дело, начатое Учителями. Поэтому естественной является приверженность авторов идеям уральской школы цивилистики.
Отрадно отметить также, что среди авторов представляемого вниманию читателя учебника – М.Я. Кириллова и В.Ф. Яковлев, входившие в авторский коллектив работы 1968 г. (а также 1972 и 1985 гг.). Автором является и Л.О. Красавчикова, участвовавшая в работе над третьим изданием учебника (1985 г.). Замечательно, что в авторский коллектив представляемого учебника вошел П.В. Крашенинников, выпускник СЮИ, здесь же защитивший кандидатскую диссертацию, работавший на кафедре гражданского права. П.В. Крашенинников давно уехал из Екатеринбурга, но никогда не порывал отношений с кафедрой.
В составе авторского коллектива много членов кафедры, ставших преподавателями в 1990–2000 гг.
Таким образом, хотя представляемое произведение не претендует на «статус» научного, оно является результатом кумулятивного развития уральской школы цивилистики.
В заключение следует отметить, что, будучи адресованной прежде всего студентам, учебная литература во все времена была полезна также аспирантам, преподавателям, всем интересующимся соответствующими проблемами, в том числе в силу специфики формы подачи материала.
be5.biz
Право промышленной собственности
О.А. Городов
Рекомендовано Учебно-методическим объединением
по юридическому образованию высших учебных заведений
в качестве учебника для студентов высших учебных заведений,
обучающихся по направлению «Юриспруденция»
и по специальности «Юриспруденция»
Городов Олег Александрович — доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, член ученого совета юридического факультета СПбГУ. Автор более 100 работ по тематике интеллектуальной собственности, по коммерческому, информационному и жилищному праву.
Близнец И.А. — доктор юридических наук, профессор, академик РАЕН.
Попондопуло В.Ф. — заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор.
Список основных сокращений
АПК РФ — Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации
БНА — Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств СССР, Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств РСФСР, Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств РФ, Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти
Ведомости РФ — Ведомости Верховного Совета РСФСР, Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ
Ведомости СССР — Ведомости Верховного Совета СССР, Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР
Вестник ВАС — Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ
ВКС — Вестник Конституционного Суда РФ
ГК РФ — Гражданский кодекс РФ
ГПК РФ — Гражданский процессуальный кодекс РФ
РГ — «Российская газета»
РФ — Российская Федерация
САПП — Собрание актов Президента и Правительства РФ
СП СССР — Собрание постановлений Правительства СССР
СЗ РФ — Собрание законодательства РФ
КоАП — Кодекс РФ об административных правонарушениях
УК РФ — Уголовный кодекс РФ
«Промышленная собственность» — это исторически сложившийся термин, который используется в качестве юридически значимого при опосредовании отношений, складывающихся по поводу принадлежности нематериальных благ, существующих в форме технических, художественно-конструкторских решений, обозначений, индивидуализирующих участников гражданского оборота, производимую ими продукцию и принадлежащий им бизнес, а также отношений, возникающих в связи с пресечением недобросовестных конкурентных действий, имеющих место при использовании указанных благ в промышленных и торговых целях.
Указанный термин появился в научном обиходе и законотворческой практике в качестве заимствования из французского законодательства позапрошлого века, согласно которому результаты творческого труда рассматривались как особая разновидность собственности.
Юридическую значимость термину «промышленная собственность» придает факт его применения в качестве специального понятия в Парижской конвенции по охране промышленной собственности, заключенной 20 марта 1883 г. и основные положения которой действуют по настоящее время . Согласно ст. 1 указанной Конвенции объектами охраны промышленной собственности являются патенты на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования и указания происхождения или наименования места происхождения, а также пресечение недобросовестной конкуренции. При этом промышленная собственность понимается в самом широком смысле и распространяется не только на промышленность и торговлю в собственном смысле слова, но также на области сельскохозяйственного производства и добывающей промышленности и на все продукты промышленного или природного происхождения.
Ведомости СССР. 1968. N 40.
Конвенционное понятие промышленной собственности в значительной степени отражает ее экономическое содержание, которое подтверждено юридическим закреплением соответствующих отношений в правовой надстройке. Средством такого закрепления служит особый класс прав, собирательно именуемый правом промышленной собственности.
В его структуру в качестве самостоятельных элементов входят патентное право, право на средства индивидуализации и право на пресечение недобросовестной конкуренции.
В настоящем учебнике предпринята попытка системного изложения основных вопросов, касающихся указанных элементов права промышленной собственности, которые играют все более заметную роль на пути становления инновационноориентированной экономики России.
Содержание учебника, включающего пять самостоятельных разделов, объединяющих 31 главу, отражает как новейшие приобретения российского законодательства об интеллектуальной собственности, так и положения международных соглашений, участницей которых является или в ближайшее время намерена стать Российская Федерация.
Система изложения учебного материала рассчитана главным образом на решение учебных задач магистерской ступени высшего профессионального образования. Вместе с тем автор выражает надежду, что учебник окажется полезным не только студентам юридических вузов, но и аспирантам, преподавателям, судьям, патентным поверенным и адвокатам, а также всем тем, кто профессионально связан с инновационным сектором экономики.
studfiles.net
Васьковский Е.В. Учебник гражданского права
Поэтому договоры между частными лицами об уничтожении проселочной дороги или разрешение полиции застроить бечевник противозаконны и недействительны. Равным образом, заповедность имения может быть уничтожена только Высочайшей властью.
Исключение из этого общего правила составляют некоторые виды права участия частного, допускающие отмену со стороны своего обладателя, именно те, которые установлены исключительно в интересе соседей.
Так, напр., ст. 446 говорит, что «строящий дом на самой меже своего двора не должен делать окон во двор или на крышу своего соседа», но что сосед может изъявить свое разрешение на это посредствам записи, совершенной крепостным порядком. Применяя эту статью по аналогии, следует признать, что собственник имущества вправе отказываться и от других, установленных исключительно в его пользу, прав участия частного, дозволяя, напр., соседу пристройку печи к своей стене, обращение ската кровли в сторону своего двора и т.д. (76/260).
Все такого рода сделки должны быть облекаемы в форму крепостных актов (83/119), иначе они не будут иметь обязательного значения для правопреемников каждого из контрагентов[319].
§ 15. Виды права собственности
1. Право собственности представляет собою самое полное и обширное господство над вещью; оно заключает в себе возможность всяческого воздействия на вещь, поскольку законом не установлено специальных ограничений. Другие вещные права (сервитуты, залог), по содержанию своему, являются отрезками от права собственности: оно относится к ним, как целое к частям. Поэтому право собственности едино и не допускает дробления: если бы разделить правомочия, совмещенные в собственности, на несколько групп, то получилось бы не несколько прав собственности, а несколько частичных вещных прав.
Невозможность деления права собственности на виды общепризнана в современной литературе.
2. В классическом римском праве, благодаря существованию нескольких правопорядков (jus civile, jus gentium, jus honorarium), было и несколько форм собственности (квиритская, бонитарная, провинциальная и др.)[320]. С объединением правопорядка они слились вместе и образовали одно единое право собственности, которое было санкционировано кодексами Юстиниана.
3. В средние века снова явилось несколько подразделений собственности.
Так, различалось право собственности: полное (dominium plenum, illimitatum), не ограниченное чужими вещными правами на вещь, и неполное (minus plenum, limitatum), ограниченное ими. На самом деле это были не два различных по существу права собственности, а одно и то же, но с различной квалификацией, имеющей временное значение. Далее, право собственности делилось на высшее (dom. directum Ober-Eigenthum) и зависимое (dom. utile, Unter-Eigenthum). Под первым разумелось настоящее право собственности, а под вторым — обширные вещные права на чужое имущество, низводящие правомочия собственника до минимальных размеров, каковы наследственная аренда (эмфитевзис) и суперфиций. Наконец, в средние века выработался термин «верховная собственность» (don. eminens) для обозначения права государства на имущество своих подданных. Но это не право собственности и вообще не гражданское право, а публичное.
4. Современные европейские законодательства отвергают все эти подразделения собственности и признают только одно право собственности, целое и единое.
Статья 226 саксонского уложения прямо постановляет: «права, содержащиеся в праве собственности, не могут быть разделены между несколькими собственниками таким образом, что одному принадлежит высшее право, а другому — зависимое. Посредством предоставления другому лицу отдельных прав, содержащихся в праве собственности, может быть установлено только право на чужую вещь». Другие кодексы просто не упоминают ни о каких подразделениях собственности. Только старые кодексы (австрийский, § 357-359; прусский, I, VIII, § 16 ff.) удерживают термины «полная и неполная», «высшая и зависимая» собственность, но и по их постановлениям право собственности является в сущности единым[321].
5. Наш закон разделяет право собственности, с одной стороны, на полное и неполное, а с другой — на частное и государственное. Полным он считает, по примеру средневековых законодательств, право собственности, когда оно не ограничено правами других лиц, т.е. «когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются с укреплением имущества в одном лице или в одном сословии лиц, без всякого постороннего участия» (Х, 423), а неполным, «когда оно ограничивается в пользовании, владении или распоряжении другими, посторонними на то имущество правами», каковы: право участия, право угодий, законные запрещения и пр. (Х, 432).
Некоторые из наших цивилистов находят, что право участия общего и частного не делают собственность неполной, так как представляют собою только «пределы, установленные законом» (Х, 423) для собственности, а не какие-либо права посторонних лиц на имущество[322]. И действительно, из других статей видно, что последствия полного права собственности (Х, 424-430) распространяются и на те случаи, когда оно ограничено правами участия.
Как было уже замечено выше, полнота или неполнота права собственности представляют собой только временную, преходящую квалификацию его: право собственности каждого лица может быть в течение одного периода времени полным, в течение другого — неполным, затем опять полным и т.д. Следовательно, право собственности всегда остается по существу одним и тем же высшим и обширнейшим господством над вещью; только степень этого господства более или менее изменяется в зависимости от прав посторонних лиц на имущество собственника.
Другое деление права собственности — на частное и государственное — основано не на характере самого права, а на свойстве его обладателей. По ст. 421, «от права частной собственности различается право собственности государственной, состоящее в верховном обладании государственными имуществами, в пользовании и распоряжении ими (Х, 421).
Слово «верховное обладание» на первый взгляд кажется соответствующим публично-правовому «dominium eminnes» средних веков; но этот вывод опровергается употребленными вслед за тем терминами «пользование и распоряжение» и в особенности примечанием к этой статье, по которому «порядок управления государственными имуществами и все права, с обладанием их соединенные, содержатся в сводах учреждений и уставов о казенном управлении». А в этих сводах определяется порядок управления имуществами государства в качестве казны, т.е. частного юридического лица.
6. Таким образом, и по нашему законодательству право собственности является в сущности единым.
7. Кроме указанных до сих пор подразделений права собственности предлагаются некоторыми учеными еще и другие. Так, собственность называют отменимой (revocabilis rückziehbar), если она должна прекратиться вследствие обстоятельства, не зависящего от воли собственника (напр., вследствие исполнения разрешительного условия, наступления срока), нерешительной (schwebend), когда неизвестно, кому она принадлежит (напр., при открытии наследства до момента его принятия или непринятия наследником), и фиктивной, когда кто-либо приобрел вещь, не зная, что она и не может принадлежать ему по праву собственности[323].
На самом деле ни в одном из этих случаев нельзя усматривать особых видов собственности. Отменимая собственность является все-таки настоящим правом собственности, а отменимость ее обсуждается по общим правилам об условии, сроке и других обстоятельствах, влияющих на прекращение прав[324]. Равным образом нерешительная собственность тоже представляет собою настоящее право собственности; нерешительность относится не к ней, а к ее обладателю и выражается только в неизвестности, кому она в данный момент принадлежит.
Наконец, фиктивная собственность вовсе не собственность, а просто добросовестное владение.
§ 16. Общая собственность
Понятие. Из определения права собственности, как самого полного, всестороннего господства над вещью, следует, что одна и та же вещь не может быть предметом двух или нескольких прав собственности (duorum in solidum dominium esse non potest). Но одно и то же право собственности на одну и ту же вещь может принадлежать нескольким лицам. В таком случае возникает отношение, известное под названием общей собственности (condominium, Miteigenthum).
Cтатья 543 Х т. говорит: «право собственности, принадлежащее двум или многим лицам на одно и то же имущество, есть право собственности общей; оно называется также правом общего владения».
Общая собственность характеризуется: 1) наличностью нескольких субъектов и 2) единством объекта.
1. Первый признак (наличность нескольких субъектов) отличает ее от собственности общественной и общинной, где субъект один: общество или община. Наше законодательство не проводит этого различия в достаточной степени, вводя в главу, посвященную общей собственности, некоторые постановления относительно обществ, акционерных компаний и общинных земель (548, прим. к 551 ст.).
Субъектом общественной собственности является юридическое лицо — общество (дворянское, городское и пр., Х, 414; 83/115; 71/520; 69/656), а субъектом общинной — тоже юридическое лицо — община (Х, 414, п. 3). Различие между той и другой собственностью заключается в неодинаковом объеме прав отдельных членов этих корпораций на имущество корпораций: в противоположность членам обществ каждый член общины имеет право пользования мирскою землею как совместно с другими членами, так и отдельно отводимым ему участком, может приобретать на этот участок право отдельной собственности путем выдела или выкупа и пр.[326] Организация общины определена в особом приложении к IX т. Св. зак.
2. Второй отличительный признак общей собственности — единство объекта — выражается в том, что право собственности хотя и принадлежит нескольким лицам сразу, но охватывает одно и то же имущество нераздельно. Поэтому, если одно лицо имеет право собственности на часть имущества (напр., на половину книг библиотеки), а другое — на остальную часть того же имущества, то общей собственности не будет.
И это обстоятельство ускользнуло от внимания составителей Х тома, которые поместили под рубрикой общей собственности несколько правил относительно чересполосного владения, т.е. права собственности нескольких лиц на отдельные части неразмежеванного имения (551-553).
Составители Х т., по всей вероятности, руководствовались примером старых писателей и кодексов (австр., § 841-847), тоже допускающих общую собственность на отдельные части имущества (condo-minium pro diviso, juris quasi communio).
На самом деле юридическое значение чересполосного владения совсем не таково, как значение общей собственности.
Чересполосное владение ведет, по закону, к трем последствиям: Во 1-х, владельцы могут просить раздела по общему согласию (551), выраженному в письменной форме (552). В сущности это будет не раздел, а, как справедливо указано нашими цивилистами, обмен участков и размежевание их таким образом, чтобы чересполосность устранилась и каждый из владельцев получил свою долю в одном месте[327]. Во 2-х, каждый из владельцев может просить, помимо согласия прочих участников, об отмежевании следующей ему доли на основании межевых законов (прим. к ст. 552; 83/121). В 3-х, «помещики, состоящие в общем чересполосном владении» не вправе возводить построек на своих участках без согласия прочих совладельцев (553). Сенат на основании исторических источников этой статьи разъяснил, что право совладельцев препятствовать возведению построек возникает только тогда, когда это возведение грозит причинить им какой-либо вред (91/113).
Юридическая природа. Так как при общей собственности одно и то же право на один и тот же неразделенный предмет принадлежит нескольким лицам, то возникает вопрос: что же, собственно, делится между нами? На этот вопрос даются в литературе три различных ответа[328].
1. По мнению большинства ученых, делится само право собственности, т.е. заключающиеся в нем правомочия (Ранда, Бекинг, Унгер, Арндтс).
По словам Ранды, «делятся заключающиеся в праве полномочия и право распоряжения целой вещью, а также осуществление того и другого».
«Так называемое интеллектуальное деление, — говорит Арндтс, — представляет собою не деление вещи, а деление права на нее, т.е. его содержания». «Что делится в действительности, — замечает Унгер, — так это — самое право»[329].
2. По другому воззрению, предмет общей собственности не делится реально, но каждая малейшая частица его мыслится разделенной. Другими словами, каждый из соучастников имеет право собственности на идеальную, интеллектуальную долю (pars indivisa) всякого атома данной вещи (Бринц, Вехтер, Виндшейд, Рюмелин, у нас Мейер, Победоносцев).
При общей собственности, по выражению Вехтера, «каждая малейшая физическая точка вещи» мыслится разделенной на части, а по словам г. Победоносцева, «предмет, оставаясь в сущности нераздельным, дробится на идеальные части, и в каждой из этих частей собственность участника получает свойство исключительности»[330].
3. По третьему воззрению, при общей собственности делится не вещь и не право, а экономическая ценность вещи (Колер, Ферстер, Штейнлехнер, Пунтшарт, у нас проф. Шершеневич).
Такой взгляд был высказан прежде всего Виндшейдом и наиболее подробно развит Штейнлехнером. Но впоследствии Виндшейд примкнул ко второму воззрению, признав понятие ценности неопределенным и неюридическим[331].
4. Некоторые авторы стараются примирить указанные воззрения, комбинируя их между собой.
Первое и второе воззрения почти никогда не проводятся в чистом виде, а обыкновенно комбинируются между собой. Так, напр., Унгер в тексте своей «Системы» говорит об интеллектуальном делении вещи и только в примечании заявляет, что делится не вещь, а право. Встречаются в литературе и попытки соединить второе и третье воззрения. Так, проф. Азаревич, заметив, что в общей собственности «каждому участнику принадлежит право собственности на всю вещь, но только в размере его части» и что «в каждой малейшей физической части вещи он имеет право собственности на величину своей части (1/2, 1/3, 1/4)», вслед за тем заявляет: такое идеальное деление права собственности не есть деление самого права (оно неделимо), но выражается в делении между участниками экономического пользования вещью, т.е. выгоды от нее» (Сист. рим. пр., 379).
5. Наше законодательство приближается в своих постановлениях ко второму из приведенных воззрений. Так, по ст. 555, «каждый соучастник может продать или заложить то, что на часть его из общего имущества причитается (свой жребий)», т.е. принадлежащую ему идеальную долю имущества (72/409, 754), а не часть права или часть ценности вещи.
Возникновение. 1. Общая собственность возникает всякий раз, когда несколько лиц приобретают совместно право собственности на один и тот же предмет по установленному законом способу, как-то: по наследованию, давности и пр. (см. § 18).
2. Сверх того, существует несколько специальных способов возникновения общей собственности. Во 1-х, собственники нескольких вещей могут по взаимному согласию соединить свои вещи вместе с тем, чтобы возникла общая собственность. Так бывает, напр., при заключении договора товарищества, когда несколько лиц вносят денежные вклады для образования общего капитала (Х, 2128, прим.). Во 2-х, вещи, принадлежащие нескольким лицам, могут соединиться и помимо их согласия. Но в таком случае общая собственность возникнет только при наличности нескольких условий. Именно происшедшее соединение вещей должно быть неразрешимым. Иначе, если вещи могут быть отделены друг от друга (напр., замок от ключа), каждый собственник сохранит свое право. Затем соединившиеся вещи должны находиться друг к другу в отношении равенства. Иначе, если одна вещь станет придаточной по отношению к другой (как, напр., растение, посаженное на чужой земле), собственник главной вещи получит право собственности на придаточную в силу приращения (см. § 21).
3. Таким образом, соединение нескольких вещей, принадлежащих разным лицам, ведет к возникновению общей собственности в двух случаях: 1) когда оно происходит по взаимному согласию собственников и 2) когда вещи, соединившиеся помимо согласия собственников, не могут быть отделены друг от друга и находятся между собой в отношении равенства.
Второй случай соединения называется смешением (commixtio), если речь идет о твердых телах (напр., зерне, деньгах), и слитием (con-fusio), если соединяются жидкости (напр., вина, краски).
Наш закон не упоминает ни о смешении, ни о слитии. Но так как из столкновения прав собственности нескольких лиц, возникающего в этих случаях, нет иного юридического выхода, кроме признания за ними общей собственности на соединившиеся вещи, то и по нашему праву смешение и слитие должно вести к установлению общей собственности[332].
4. Способом возникновения общей собственности определяются взаимные отношения между участниками. Доли, принадлежащие каждому из них в общем имуществе, могут быть равными или неравными, смотря по тому, как они означены в акте установления общей собственности (духовном завещании, договоре и пр.).
Во всяком случае они предполагаются равными, пока не доказано противное (79/37; 78/14; 91/123).
Последствия. Из понятия общей собственности, как права собственности нескольких лиц на идеальные доли одного и того же имущества, вытекают три общих принципа, которыми определяются юридические отношения между соучастниками: 1) ни один участник не может самостоятельно осуществлять права собственности на все общее имущество; 2) каждый участник вправе распоряжаться по своему усмотрению принадлежащей ему идеальной долей в имуществе; 3) каждый участник имеет право на ценность имущества и приносимые им доходы в размере своей доли, но должен нести повинности и расходы по имуществу в том же размере.
1. Первый принцип выражен нашим законодательством в такой форме: осуществление права собственности на имущество должно происходить «по общему согласию» (Х, 546, 547, 554, 555), т.е. не по большинству голосов, а по единогласному решению.
Конечно, участники вправе поручить управление имуществом кому-либо из своей среды или из посторонних лиц, но все-таки «по общему избранию» (547). При этом избранный для заведования участком обязан представлять своим товарищам отчет (79/205, 354).
Из принципа единодушного согласия следует, что если хоть один участник не согласится на какую-либо предлагаемую другими участниками меру по управлению имуществом, то они не вправе предпринять ее (potior est causa prohibentis). Но соучастник, отказавший в своем согласии, отвечает пред товарищами, если его отказ повел к невыгодным последствиям для общего имущества (80/273).
Равным образом если некоторые из соучастников распорядились имуществом без согласия остальных, то они ответствуют за причиненный этим путем ущерб имуществу (78/130; 76/251). Наоборот, в случае причинения имуществу не ущерба, а пользы для подобной ответственности нет основания.
2. Согласно второму принципу, каждый участник может самостоятельно распоряжаться принадлежащей ему идеальной долей в общем имуществе, закладывать ее, продавать и пр. Остальным участникам предоставляется только право преимущественного приобретения[333] его доли (Х, 555).
[320] Барон. Система, § 128, I; Windscheid, § 169 a, прим. 9.
[324] Windscheid. Pand., § 165, Anm. 8.
[326] О юридической организации общины и вообще о крестьянской собственности см. след. соч.: Пахман. Обычное гражданское право России, I, 1877; Ковалевский. Общинное землевладение, 1879; Слонимский. Охрана крестьянского землевладения и необходимые законодательные реформы, 1891; Карелин. Общинное владение в России, 1893; Победоносцев. Курс, § 66; Шершеневич. Учебник, § 22; Лыкошин. Общинное и подворное владение («Журн. Мин. Юст.», 1896, февр.).
[328] Обзор существующих воззрений дают Steinlechner, § 1–22; Puntschart. Die moderne Theorie des Privatrechts, 1893, 80 ff.; Randa, § 9.
[329] Arndts. Pand., § 53; Unger. System, § 51, Anm. 27; Randa, § 9, Anm. 7.
[332] Мейер, 314–318; Шершеневич, 200–201; Анненков, 63–64.
[333] Мейер (стр. 270) присоединяет сюда и право преимущественного залогопринимательства. Но в ст. 555 говорится только о праве участников «сохранить долю за собою, уплатив за нее деньгами по оценке».
civil.consultant.ru