Возможна ли подача кассации,минуя апелляцию
Здравствуйте.В который раз обращаюсь к Вам за помощью.Подскажите пожалуйста,возможно ли подать кассационную жалобу в президиум суда той области,где происходит отбытие наказания(место прописки) в течении полугода на решение суда первой инстанции другого региона(где был осужден)без апелляционного постановления?Срок апелляции пропущен.Заранее благодарю.
Ответы юристов (1)
Доброго времени суток! Если Вы пропустили срок апелляционного обжалования, то можете подать кассационную жалобу. В соответствии с подсудностью необходимо обратиться в суд того региона, где судом первой инстанции был вынесен приговор. Статьи закона:
Судебное решение может быть обжаловано в суд
кассационной инстанции в течение одного года со дня его вступления в законную
силу (ч 3 ст 401.2 УПК РФ).
Кассационные
жалоба, представление подаются на:
1) приговор и постановление
мирового судьи, приговор, определение и постановление районного суда,
апелляционные постановления и определения, а также промежуточные судебные
решения верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города
федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа,
вынесенные ими в ходе производства по уголовному делу в качестве суда первой
инстанции, — соответственно в президиум верховного суда республики, краевого
или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной
области, суда автономного округа (ч2 ст 401.3 УПК РФ).
Уточнение клиента
Спасибо большое!Извините пожалуйста,могу ли я уточнить кое-что еще?Если подать кассационную жалобу в суд того региона,где был осужден,находясь пока в сизо данного региона,но в прошении уточнить чтобы заседание было без участия осужденного,оставят ли осужденного ожидать решения в сизо,в этом регионе,или все таки отправят отбывать наказание и ожидать решения по месту прописки,откуда его и этапировали на суд?Дело в том что,после того как приговор утвердят,осужденного отправят отбывать наказание в тот регион,где он проживал,а в случае подачи жалобы,как будут обстоять дела?Он продолжит ожидать кассационное решение в сизо этого города,или отправят в домашний регион?
20 Марта 2014, 14:16
Ищете ответ?
Спросить юриста проще!
Задайте вопрос нашим юристам — это намного быстрее, чем искать решение.
m.pravoved.ru
Поправки в УПК. Изменят ли они апелляцию, кассацию и надзор?
Проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации», который Президент РФ направил в Думу 7 июля 2010 года, — без преувеличения один из самых ожидаемых и востребованных законопроектов. Причем как со стороны юридического сообщества, так и многих миллионов российских граждан.
Ведь в поправках речь идет о введении апелляции, реформировании кассации и ограничении надзорного производства в уголовном процессе. И надо отдать должное Дмитрию Медведеву, который инициировал этот долгожданный законопроект.
Но оправдаются ли ожидания? Действительно ли будет радикально изменена структура судов общей юрисдикции и дела станут реально рассматривать во всех инстанциях? Анализ текста законопроекта, к большому сожалению, не позволяет дать утвердительный ответ. Хотя изменения назрели давно.
Чтобы понять необходимость введения апелляции и реформирования кассации в уголовном процессе, понадобилось 20 лет
Необходимость изменения как кассационной стадии, которая в силу конвейерного принципа работы давно превратилась в профанацию, так и надзорной стадии, не соответствующей множеству процессуальных принципов, обсуждается уже много лет. И только на двадцатом году реформирования судебной системы, признано, наконец, что кассационное и надзорное производство в России (о чем неоднократно заявлял ЕСПЧ) не является эффективной защитой прав граждан в уголовном процессе.
Как готовили широкую общественность к появлению данного законопроекта, что нам хотели внушить на этом этапе его прохождения?
Глава думского комитета утверждает, что в уголовном судопроизводстве все «наперепутано», а судья ВС РФ говорит лишь о корректировке контрольных судебных стадий
Информационное сопровождение законопроекта № 402468-5 началось за месяц до его внесения Президентом в Госдуму. 7 июня 2010 года в стенах нижней палаты парламента состоялся круглый стол на тему: «Уголовно-процессуальное законодательство и правоприменительная практика: состояние и направления модернизации».
Участник круглого стола судья ВС РФ Петр Кондратов в своем выступлении многозначительно подчеркнул, что «Верховный Суд Российской Федерации подготовил законопроект, смысл которого – в введении апелляции, реформировании кассации, ограничении надзорного производства». Это было названо корректировкой, оптимизацией контрольных судебных стадий.
А глава думского комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников, комментируя позже законопроект, поступивший в Госдуму, заявил, что президент фактически «наводит порядок в уголовном судопроизводстве», где «все у нас там наперепутано» …
Что же у нас оказалось «наперепутанным» и какая корректировка ждет контрольные судебные стадии?
На самом ли деле существующие процессуальные механизмы и сложившиеся практики в судебной деятельности будут пересмотрены?
Первое впечатление от знакомства с законопроектом (его текст можно прочитать здесь ) сводится к следующему:
— вводится апелляционная стадия рассмотрения для всех уголовных дел, а не только для дел, рассмотренных мировым судьями, что автоматически повышает объем процессуальных гарантий;
-устраняется надзорная стадия, которая вызывала много вопросов, и нареканий, в том числе со стороны ЕСПЧ (надзор остается за президиумом ВС РФ, который будет носить экстраординарный характер);
— вводится кассационная стадия, в рамках которой заявитель может ходатайствовать о проверке уже вступившего в силу приговора, либо иного судебного решения по уголовному делу, на нарушения закона, не затрагивая вопросы фактической стороны дела;
Однако при более внимательном изучении законопроекта о проверочных инстанциях в уголовном процессе, становится очевидным, что он предполагает сохранение существующих процессуальных механизмов, и не нацелен на реальный пересмотр сложившихся практик в судебной деятельности. Под измененными названиями преподносится содержание, ранее многократно раскритикованное. И оно своими корнями уходит в советскую юстицию.
В связи с этим совершим небольшой экскурс в прошлое.
Российский уголовный процесс как реликт советских правовых традиций
Дело в том, что в свое время при формировании советской правовой традиции произошло смешение понятийных конструкций, относящихся в первую очередь к процессуальной деятельности. Устоявшаяся в юриспруденции терминология наполнялась специфическим содержанием. Например, что представлял собой институт советской кассации?
По объему вопросов, которые рассматривались в ходе судебного разбирательства, она была равна апелляции. То есть приговор рассматривался и на предмет его соответствия закону и на предмет правильности установления фактических обстоятельств дела, плюс широкие полномочия суда, не ограниченного доводами жалоб.
Однако процедура была сокращенная, повторного исследования доказательств не производилось (очевидно, это делалось для удобства обвинения). В сущности, рассмотрение факта без исследования доказательств означает внеправовой характер всех отмен по основанию неверного установления фактических обстоятельств дела, которые были совершены за период существования данного института.
Предполагает ли законопроект № 402468-5 движение вперед в этом направлении или уголовный процесс останется реликтом советской эпохи, который устоял в период 20-летней реформы судов общей юрисдикции?
На мой взгляд, «корректировки» контрольных судебных стадий с принятием закона в такой редакции не произойдет.
«Кабинетная» кассация: решение по 95 процентам дел принимается до судебного заседания
Подтверждением этого является сохранение в новом законопроекте до мельчайших деталей прежнего порядка советского кассационного производства.
Основным признаком «советской кассации» было то, что реально дело в судебном заседании не рассматривалось. Само заседание судебной коллегии было кульминацией кабинетного исследования документов. Система разбирательства была устроена таким образом, что окончательное решение в 95 % случаев принималось (и сейчас принимается) до начала судебного заседания. И что-либо изменить в самом заседании становилось крайне сложно.
Замысел института советской кассации сводился к формальному исполнению права на обжалование с полным контролем судопроизводства со стороны судебной и партийной бюрократии. Для того чтобы разрушить эту модель, в первую очередь необходимо пересмотреть организационное устройство системы судов общей юрисдикции.
Без изменения структуры судов общей юрисдикции в деятельности проверочных инстанций все останется по-старому
Деятельность проверочных инстанций — это не просто процессуальный механизм, а следствие организационного устройства судебной системы. И эффективной будет только та реформа, которая поставит вопрос об изменении структуры судов общей юрисдикции. Сегодня все решения, отличающиеся от устоявшейся практики, проходят согласование с заместителем председателя областного (краевого) суда, возглавляющего уголовную коллегию. То есть судья ограничен в реализации своих полномочий.
Нет оснований полагать, что если законопроект № 402468-5 будет принят, то эта практика изменится. Если посмотреть на нормы законопроекта, то можно увидеть, что они во многом воспроизводят сложившееся процессуальное законодательство, лишь заменив слово «кассация» на слово «апелляция». Основная реакция судьи после ознакомления с положениями такого закона – «а, ну так все осталось, как и раньше».
«Ограничение» надзорного производства: реальность или очередная декларация?
Новый законопроект не решает одну серьезную проблему. А именно: форма проверочной стадии для всех судей означает только название инстанции, то есть, кассация понимается ими как рассмотрение в областном или приравненном к нему суде. Содержание же этой деятельности определяется сложившимися традициями, устоявшимися практиками. В том случае если закон не меняет эти традиции, то и нельзя говорить о реформе.
Если уж вести речь о создании апелляции, то за образец следует брать сложившийся порядок апелляционного рассмотрения в районных судах, максимально близкий к повторному разбирательству по существу, а не сомнительный институт советской кассации.
Что касается «ограничения надзорного производства», то это не больше, чем декларация. Почему я так считаю?
Чем может оказаться на деле «реформированная» кассация
Чтобы действительно ограничить надзорное производство, следовало ввести правило, согласно которому подача кассационной жалобы влечет рассмотрение в судебном заседании. Ан, нет, полностью сохранен порядок предварительного непубличного (в тиши кабинета) рассмотрения жалобы на предмет ее состоятельности.
Это красноречиво свидетельствует о сохранении всех принципов надзорного производства под новым названием «реформированной кассации». Вместо создания новой инстанции с соответствующим назначением судей, сохранена роль президиума, в который входит руководство суда и некоторые судьи.
Это позволяет прогнозировать сохранение всех отрицательных черт надзорного производства, перешедших на кассацию: произвольность в принятии решений, акцент на административный контроль за судьями, а не на разбирательство дела по существу. То есть, по большому счету предпосылок к созданию полноценной третьей инстанции законопроектом не создано.
И главное, сохранение прежних широких полномочий президиумов — это сохранение идеального коррупционного механизма.
Нужен ли заместитель председателя суда как лицо процессуальное?
Что, на мой взгляд, нужно предпринять в системе судов общей юрисдикции?
Крайне необходим, по примеру арбитражной системы, фактический территориальный разрыв между второй и третьей инстанциями.
Нет никакой необходимости в сохранении трехсоставных судов. Апелляционный порядок предполагает полноценное судебное разбирательство, для этого достаточно одного судьи. Тем самым без потери качества решится вопрос кадрового обеспечения для реализации закона.
Следует изменить ритм, в котором работают областные суды. Назначение каждого дела должно быть индивидуально. А не так как сейчас — все скопом назначается на одно время, и начинается «прогон» дел.
Необходимо пересмотреть должность заместителя председателя краевого (областного) суда, вплоть до устранения процессуальной составляющей этой должности. Он должен представлять судебный орган, а не присматривать за судьями.
Ну, и, наконец, основание подачи жалобы нуждается в конкретизации. Это позволит исключить рассмотрение необоснованных, юридически безграмотных жалоб.
Смена вывесок в законодательстве – все еще только начинается…
Можно говорить о возникновении в росийском законодательстве самостоятельного феномена – «пустые законы», которые активно используют смену вывесок, но избегают пересмотра сложившихся отношений. Судите сами.
17 июля 2009 года председатель Госдумы Борис Грызлов назвал весеннюю сессию парламента «исключительно трудоемкой». Так, если Дума четвертого созыва принимала в среднем по 137 законов за сессию, то депутаты пятого созыва приняли и одобрили 220 законов. Большими числами оперировал и заместитель спикера Олег Морозов, озвучивая предварительные итоги весенней сессии 2010 года: на 38 заседаниях принято три ФКЗ, 141 федеральный закон, 12 законопроектов приняты во втором чтении, 105 — в первом, 203 — отклонены. Всего в ГД на рассмотрении находится 1462 законопроекта…
Что стоит за этим «парадом цифр», широковещательной трансляцией количественных показателей?
Сегодня уже можно констатировать, что центр тяжести законодательной деятельности Госдумы со временем заметно смещается собственно на сам процесс — при определенном безразличии к его результатам. Законопроект «О полиции», который сейчас обсуждается, — наглядное тому подтверждение. Меняется лишь вывеска, а по сути по большей части все остается по-прежнему.
При этом настойчивость, с которым народные избранники пытаются акцентировать внимание электората, прежде всего, на возрастающем числе принятых или одобренных законов, на мой взгляд, косвенно свидетельствует, что законотворческая деятельность в России становится довольно эффективным рычагом воздействия на общественное мнение.
Законотворчество во многих случаях рассматривается не как процесс создания общеобязательных, конкретных нормативных предписаний, а как возможность отвлечь внимание общества от поиска цивилизованных, правовых решений наболевших проблем.
Для зомбирования массового сознания законодатели используют определенные технологии, позволяющие манипулировать ожиданиями граждан.
Как даются установки на положительное восприятие россиянами законодательной инициативы
Одна из характерных особенностей подобного «парламентского стиля» — создание вокруг предлагаемого законопроекта ощущения новизны, реформаторства. В ход идет гипнотизирующая стилистика — «новый закон», «новая редакция статьи», «новации» и т.д. Организуются круглые столы и научно-практические конференции, на которых в одобрительном тоне обсуждаются исключительно общие принципы и декларации документа и формируются установки на положительное восприятие публикой законодательной инициативы.
И хотя непредвзятый сравнительный анализ того или иного проекта нередко свидетельствует, что под видом нового закона воспроизводятся уже сложившиеся отношения — без какого-либо их существенного пересмотра, часть общества уже заведомо настроена воспринимать законопроект как скорую гарантию изменений правовых реалий к лучшему.
Чем особенно опасна эта тенденция?
Декларации вытесняют конкретные императивные нормы
Стремление к созданию и расширению подзаконных актов, ведомственных распоряжений, инструкций, положений «о порядке применения…» при обязательном их характере фактически создает ситуацию, когда сам закон как конкретное правило для исполнения создается за рамками публичной законодательной процедуры.
Публично дозволено обсуждать только общие принципы и декларации. Реально действующие нормы создаются не «здесь и сейчас», а потом и непублично — в рамках процедуры, недоступной общественному мнению.
Таким образом, имеет место трансформация законодательной деятельности в России.
Общественное мнение все еще рассматривает процесс законотворчества как работающий механизм, и поэтому с большим вниманием относится к выдвигаемым законопроектам. Однако в силу указанных манипуляций сам законодательный процесс приобретает черты мистификации. В рамках тех формулировок и норм, которые предлагаются, все меньше остается места для реального содержания.
Автор: Михаил Поздняков, специалист Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге
pravo.ru
Апелляция, кассация, надзор:
НОВЕЛЛЫ ГПКРФ ИУПКРФ
ПЕРВЫЙ ОПЫТ КРИТИЧЕСКОГО ОСМЫСЛЕНИЯ
Под общей редакцией
Борисова Елена Александровна — профессор кафедры гражданского процесса МГУ, доктор юридических наук (г. Москва);
Головко Леонид Витальевич — профессор кафедры уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора МГУ, доктор юридических наук (г. Москва);
Ковтун Николай Николаевич — профессор кафедры уголовного процесса НФ НИУ-ВШЭ, доктор юридических наук (г. Нижний Новгород);
Колоколов Никита Александрович — судья Верховного Суда РФ (в отставке), профессор кафедры судебной власти и организации правосудия НИУ-ВШЭ, доктор юридических наук (г. Москва);
Лазарева Валентина Александровна — заведующая кафедрой уголовного процесса и криминалистики СГУ, доктор юридических наук, профессор (г. Самара);
Ярков Владимир Владимирович — заведующий кафедрой гражданского процесса УрГЮА, доктор юридических наук (г. Екатеринбург).
1. Нормативные правовые акты
Конституция РФ — Конституция Российской Федерации
АПК — Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации
ГПК — Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации
УПК — Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации
УК — Уголовный кодекс Российской Федерации
ФКЗ — Федеральный конституционный закон
ФКЗ-1 — Федеральный конституционный закон от 7 февраля 2011 года N 1 «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»
ФЗ-353 — Федеральный закон от 9 декабря 2010 года N 353-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации»
ФЗ-433 — Федеральный закон от 29 декабря 2010 года N 433-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации»
2. Органы власти
Президент РФ — Президент Российской Федерации
КС РФ — Конституционный Суд Российской Федерации
ВС РФ — Верховный Суд Российской Федерации
ПВС РФ — Пленум Верховного Суда Российской Федерации
ПрВС РФ — Президиум Верховного Суда Российской Федерации
СК ВС РФ — Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации
ВАС РФ — Высший Арбитражный Суд Российской Федерации
ПВАС РФ — Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
ПрВС РФ — Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
3. Постановления Пленума Верховного Суда рф
Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 7 — Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 2011 года N 7 «О внесении изменений в Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2008 г. N 28 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в судах апелляционной и кассационной инстанций» (с изменениями, внесенными Постановлением Пленума от 30 июня 2009 г.).
22 апреля 2011 года в зале ученого совета юридического факультета МГУ состоялось совместное заседание кафедр уголовного процесса МГУ и МГЮА. Предметом обсуждения явилась модель проверочных производств (апелляция, кассация, надзор) в уголовном судопроизводстве, предложенная законодателем в ФЗ-433.
Положительного в адрес разработчиков этого Закона участниками заседания высказано было немного. Цель настоящего издания — критический анализ новейшего законодательства, регламентирующего проверочные производства, поэтому останавливаться на сути сказанного профессорско-преподавательским составом кафедр не будем. Особый интерес из высказанного в заседании представляют, пожалуй, только две фактически взаимоисключающие точки зрения.
Первая — что мы скажем студентам о новеллах УПК, ибо нормы, причисленные законодателем к рангу обязательных, противоречат теории процесса.
Вторая — закон принят, следовательно, он подлежит тщательному изучению и осмысленному применению.
Последняя точка зрения была поддержана и автором этих строк. Некоторые из присутствующих поинтересовались причиной такого подхода к проблеме, поскольку ранее мною была опубликована весьма жесткая критика положений ФКЗ-1 и ФЗ-433 . На что я ответил, что апелляция в любом случае — шаг вперед. Данной позиции я придерживался во всех своих публикациях, критическая составляющая которых — не что иное, как способ прочтения нового законодательства. Мною также опубликована статья «Апелляция: лиха беда начало!» , в которой акцент делается на организационной составляющей проблемы, без реализации которой компетентными должностными лицами любые новеллы так и останутся на бумаге.
Колоколов Н.А. Уплотнение нынче в моде // Юридическая газета. 2011. N 7 (9). С. 11 — 13; Он же. Новые элементы в структуре судов общей юрисдикции: подсудность, порядок производства, обжалование // Уголовный процесс. 2011. N 3. С. 18 — 29; Он же. Глубокая модернизация «советской» судебной системы // Российская юстиция. 2011. N 4. С. 29 — 33.
Колоколов Н.А. Апелляция: лиха беда начало! // Юридическая газета. 2011. N 10 (12). С. 12 — 13.
Анализ дискуссии, имевшей место на совместном заседании кафедр, свидетельствует, что современная высшая школа зачастую не располагает ясностью мышления, в частности, в таких сферах процесса, как апелляция, кассация, надзор. Более того, отсутствие стройной и завершенной доктрины проверочных производств явилось одной из причин несовершенства законодательных регламентаций. Следующей по значимости причиной их несовершенства является отсутствие соответствующего финансирования проекта.
Что в таких условиях сказать студентам? Ответ на данный вопрос предельно прост: преподавателям следует разъяснить им сущность каждого из проверочных производств, объяснить принцип действия предложенной российским законодателем модели.
Основная проблема видится в другом! В необходимости спешной подготовки уже действующих участников процесса (прокуроров, адвокатов и судей), многие из которых с 1 марта, другие с 1 мая текущего года уже приступили к применению новейших положений процессуального законодательства.
За поддержку в издании данной книги авторский коллектив благодарит издательскую группу «Юрист» и СПС, в первую очередь В.В. Гриба и О.Ф. Платонову, «КонсультантПлюс». Только благодаря их совместной деятельности читатель имеет возможность одновременно получить как бумажный, так и электронный варианты издания.
Естественно, что за первым опытом осмысления анализируемых в книге новелл в сферах судебного строительства и процесса последуют второй, третий. В связи с этим мы хотели бы видеть наших читателей в числе соавторов последующих изданий этой книги.
инициатор проекта д.ю.н.
Ошибаться — значит действовать неправильно. Причем не умышленно . «Опыт свидетельствует, что разбор дела в одной инстанции, несмотря на все заботы о надлежащем построении его, оставляет возможность ошибки в приговоре» . Иными словами, суд, как и любой иной орган государственной власти, от принятия ошибочного решения не застрахован. Сказанное означает, что участники процесса, а равно общество в целом вправе подозревать, что вынесенное судом решение ошибочно, поскольку оно может базироваться на неправильных действиях суда. В связи с этим современное законодательство всех государств, как правило, предусматривает наличие паузы между оглашением итогового судебного решения и приданием ему законной силы. В период такой паузы участники процесса (в первую очередь представители сторон), а то и общество (представляемое, например, прокурором) обязаны:
— проанализировать результаты судебной деятельности;
— в случае несогласия с ними обжаловать судебное решение, а также иным предусмотренным процессуальным законом путем выразить свое с ним несогласие.
См. термины «ошибаться», «ошибиться», «ошибка», «ошибочно», «ошибочность», «ошибочный».
Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., Т. 2. С. 509.
Наличие у сторон права на обжалование судебных решений имеет важное психологическое значение для участников процесса, поскольку позволяет им лишний раз обосновать свои доводы по существу спора при обращении к специалистам более высокой квалификации. И. Бентам по этому поводу справедливо отмечал: «Ничто так легко не производит этого благодетельного последствия в отношении судов, как право на апелляцию» .
Бентам И. О судоустройстве. СПб., 1860. С. 142.
Теории уголовного процесса известны два основных вида пересмотра судебных решений: апелляция и кассация.
Апелляция — полная или частичная юридико-фактическая проверка не вступивших в законную силу решений суда первой инстанции. Эффективность апелляции, впрочем, как и эффективность любой судебно-контрольной деятельности, гарантируется привлечением к производству судей высших судов, обладающих более высокой квалификацией, имеющих больший опыт работы и обладающих большей независимостью. Важнейшим свойством апелляции, обеспечивающим высочайший уровень качества данного вида судопроизводства, является право суда второй инстанции на непосредственное исследование доказательств, такое, как допрос участников процесса, проведение экспертиз и т.п. «Задача апелляции — новым полноценным разбирательством дать добавочную гарантию справедливости приговора» .
Фойницкий И.Я. Указ. соч. С. 533.
Кроме того, теория апелляции, во-первых, исключает возможность возвращения уголовного дела в суд первой инстанции для устранения допущенных им нарушений и ошибок, исправление которых судом второй инстанции, во-первых, гарантирует экономию процессуального времени; во-вторых, исключает возможность непосредственного процессуального руководства вышестоящими судами нижестоящих. Последнее обстоятельство является значимой гарантией независимости низовых судебных инстанций, а самостоятельный суд первой инстанции сам по себе уже гарантия справедливого разбирательства.
В то же время апелляция, как и любое иное контрольное производство, не лишена недостатков. В отличие от суда первой инстанции, ей приходится использовать деформированные временем доказательства, ряд доказательств к началу апелляционного производства зачастую безвозвратно утрачен. Многие доказательства суду апелляционной инстанции получить гораздо сложнее, чем суду первой инстанции, поскольку последний, как правило, расположен ближе к месту преступления, такому суду легче добиться явки потерпевших, свидетелей.
Наконец, наличие двух противоположных решений у судов первой и апелляционной инстанций неизбежно вызывает сомнения относительно квалификации низовых судей, порождает у участников процесса и общества глубокие сомнения в природе их внутреннего убеждения.
Учреждение в уголовном судопроизводстве института апелляции ведет к существенному удорожанию процесса, увеличению численности судей, работающих в судах второй инстанции. Например, в Канаде количество судей в судах субъектов федерации равно количеству судей, вершащих правосудие в первой инстанции.
Есть у апелляции и неисправимый недостаток: по своей сути она несовместима с судом, в котором вопрос о виновности подсудимого решают присяжные заседатели. Недоверие можно высказать только профессиональным судьям; решение судей из народа, если по делу не было допущено процедурных нарушений, священно.
В настоящий момент в апелляционном порядке пересматриваются лишь приговоры и иные постановления мировых судей. Вместе с тем вопрос об учреждении апелляции как основной формы пересмотра судебных решений уже решен. Начиная с 1 января 2013 года в апелляционном порядке могут быть пересмотрены все решения судов первой инстанции, а отдельные их виды — промежуточные решения — в апелляционном порядке обжалуются уже с 1 мая 2011 года .
См.: ФКЗ от 7 февраля 2011 года «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации»; ФЗ-433 от 29 декабря 2010 года.
Кассация — это пересмотр, как правило, уже вступившего в законную силу судебного решения, «ограничивающийся юридической стороной его, не касаясь фактической стороны его, т.е. доказательной, или существа дела». Обнаружив нарушения закона, кассационная инстанция нового решения не постановляет, а отправляет уголовное дело (материал) на новое судебное разбирательство, как правило, в суд, постановивший первое решение.
Что же проверяет кассационная инстанция, если проблема доказанности вины ее не интересует? Единого ответа на данный вопрос нет, поскольку наряду с кассацией в так называемом чистом виде существует кассация, в ходе которой вышестоящие суды не только подвергают сомнению вопрос о доказанности вины осужденного, но и заново переоценивают собранные по делу доказательства.
Согласно общей теории процесса суды, принимая жалобы на решения нижестоящих судебных инстанций, могут руководствоваться двумя принципами: свободы обжалования и приемлемости жалобы. В первом случае вышестоящий суд принимает к производству все без исключения жалобы на решения, действия (бездействие) нижестоящих инстанций, что гарантирует проверку судебных решений во всех случаях, когда у сторон возникли малейшие сомнения относительно их законности, обоснованности и справедливости.
Приняв жалобу к производству, суд может осуществить как сплошную, так и выборочную ревизию материалов дела. В первом случае суд контрольной инстанции проверяет все материалы дела, во втором анализируются только обстоятельства, о которых упоминает субъект обжалования.
Формально сочетание принципа свободы обжалования судебного решения с методом сплошной ревизии материалов дела должно гарантировать наилучший результат судебно-контрольной деятельности. Однако незащищенность вышестоящей инстанции от злоупотребления участниками права на обжалование ведет к ее перегрузке лишней работой, задержке исполнения судебных решений и, как следствие, нарушению прав участников процесса, согласных с судебным решением.
ГПК РСФСР и УПК РСФСР понятия «приемлемость жалобы» не знали. Более того, в законе практически полностью отсутствовал регламент жалобы. В производстве судов встречались не только кассационные жалобы осужденных, но и кассационные протесты прокуроров, состоящие лишь из одного требования об отмене решения суда первой инстанции. Авторов подобных документов не интересовало, что будет проверять вышестоящий суд, ибо они хорошо знали, что по их жалобе (протесту) он обязан изучить уголовное дело в полном объеме. Поскольку в своей работе судебная система была ориентирована на «идеал», в его поисках отдельные дела по явно надуманным основаниям пересматривались по несколько раз.
Учреждение состязательного судопроизводства предполагает возложение обязанности по поиску процессуальных ошибок на стороны, возложив на суды лишь обязанность по их устранению.
Российский законодатель, формально сохранив в регламентациях ГПК и УПК принцип свободы обжалования, постепенно наращивает требования к качеству жалоб, все чаще идет речь об учреждении института их приемлемости.
Однако в полной мере воспользоваться его преимуществами судьям пока не удалось ввиду слабой подготовки сторон и регулярного злоупотребления участниками судопроизводства правом на обжалование. В судебной практике был утерян принцип единообразия: ряд судебных решений проверяется по правилам сплошной ревизии, остальные — в зависимости от решения участников судопроизводства, в том числе судей. Выход из данной ситуации правоприменители с «дореформенным стажем» видят в возврате к сплошной ревизии.
Следование принципу приемлемости жалобы, с одной стороны, позволяет высшим судам сосредоточиться на решении действительно важных вопросов, с другой — наличие дискреционных полномочий по отбору жалоб неизбежно ведет к игнорированию позиций сторон.
Закрепление в ГПК и УПК принципа, согласно которому высшими судами будут пересматриваться лишь приемлемые жалобы, позволит ограничить злоупотребление правом на свободное обжалование. Введение принципа рассмотрения судами только приемлемых жалоб заставит их авторов более тщательно подходить к составлению судебных документов.
studfiles.net
АДВОКАТСКИЕ ТАЙНЫ
Адвокатские тайны ౹ Алексей Колегов ౹ Адвокат Колегов
Кассация и Надзор. Часть вторая
Анализ схемы, разработанной в соответствии со ст. 389.3, ст. 401.3 и ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ (см. схему 1), позволяет выделить особенности инстанционности в судах кассационной и надзорной инстанций по федеральному закону № 433-ФЗ:
1) с 1 января 2013 г. последовательность судебно-проверочных производств будет состоять из трёх инстанций – апелляции, кассации, надзора; тогда как в настоящее время их две – кассация, надзор;
2) с 1 января 2013 г. через структурные подразделения судов, рассматривающих жалобы и представления на вступившие в законную силу судебные решения, уголовное дело может пройти неоднократно, а для каждого звена в системе судов общей юрисдикции предусмотрена лишь одна апелляционная инстанция;
3) допускается обжалование вступившего в законную силу судебного решения, если оно не было предметом рассмотрения в суде апелляционной инстанции;
4) некоторые уголовные дела сразу попадают после проверки в апелляционном порядке в ВС РФ на рассмотрение в надзорную инстанцию (п.п. 1-3 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ), минуя кассацию; вместе с тем, некоторые уголовные дела могут быть рассмотрены в надзорном порядке только после рассмотрения в кассационном порядке (п. 4 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ);
5) в качестве новационного элемента отметим, что надзор осуществляется единственной инстанцией – Президиумом ВС РФ; впервые предоставлено право Президиуму ВС РФ пересматривать собственные решения (п. 5 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ);
6) кардинально изменится с 1 января 2013 г. порядок кассационного обжалования промежуточных решений судов второго уровня: ВС РФ их уже не рассматривает, передав эти полномочия судебным и военным коллегиям по уголовным делам судов того же уровня, что делает процедуру более оперативной; отметим, что аналогичный порядок обжалования промежуточных судебных решений в апелляционной инстанции уже действует с 1 мая 2011 г.
Отметим, что созданию эффективного механизма качественного пересмотра судебных решений препятствует противоречивость правовых норм при сравнительном анализе законов:
1) несогласованность ст. 401.3 УПК РФ и п. 3 ч. 3 ст. 28 № 1-ФКЗ в части кассационного пересмотра промежуточных судебных решений, вынесенных судом второго уровня в ходе производства по уголовным делам в качестве суда первой инстанции: УПК РФ возлагает эту функцию на президиум суда второго уровня, а №1-ФКЗ – на Судебную коллегию по уголовным делам суда второго уровня;
2) несогласованность п. 1 ч. 3 ст. 26 № 1-ФКЗ и ч. 2 ст. 401.2 УПК РФ в части рассмотрения президиумом суда второго уровня уголовного дела не только по кассационным жалобам, но и по кассационным представлениям;
3) в соответствии с п. 3 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ, из всех решений апелляционной и кассационной инстанций только определение подлежит пересмотру в порядке надзора, хотя помимо определения выносится постановление (ч. 4 ст. 401.14 УПК РФ) либо постановляется приговор (ч. 2 ст. 389.20 УПК РФ);
4) неопределенность формулировки ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ в части постановлений Президиума ВС РФ не позволяет определить, о каких решениях идет речь;
5) некорректность формулировок п.п. 1, 2 ч. 5 ст. 9, ч. 3 ст. 14 № 2-ФКЗ, в ко-торых «решения» должны быть определены как «промежуточные решения».
Не будем проводить сравнение кассационного и надзорного производств, тем более, что существенные различия в нормативной регламентации между ними практически отсутствуют, а выделим новационные аспекты реформы процессуального порядка пересмотра вступивших в законную силу судебных решений:
1. Новационными являются два существенных запрета, являющихся гарантией вынесения законных, обоснованных и справедливых судебных решений в судах кассационной и надзорной инстанций:
а) запрет на участие судьи, вынесшего постановление о передаче кассационной жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, в рассмотрении данного уголовного дела (ч. 3 ст. 401.13 УПК РФ);
б) запрет Председателю ВС РФ или его заместителю, члену Президиума ВС РФ участвовать в рассмотрении уголовного дела Президиумом ВС РФ, если они вынесли постановление о передаче надзорной жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании Президиума ВС РФ (ч. 2 ст. 412.10 УПК РФ).
2. Впервые устанавливается срок пересмотра судебного решения, вступившего в законную силу – один год (ч. 3 ст. 401.2, ст. 412.2 УПК РФ) по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия (ст. 401.6, ч. 2 ст. 412.9 УПК РФ).
3. Ст. 401.17 УПК РФ допускает неограниченную возможность обжалования судебных решений, вступивших в законную силу.
4. Отметим новации федерального закона № 433-ФЗ в части порядка совещания судей:
а) введена норма, предписывающая судам кассационной инстанции принимать решения только в совещательной комнате (ч. 8 ст. 401.13 УПК РФ); для надзорной инстанции аналогичное правило не предусмотрено (ст. 412.10 УПК РФ);
б) с 1 января 2013 г. в президиуме судьи будут голосовать не за проект постановления, а за предложение, влекущее наиболее благоприятные последствия для осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено (ч. 9 ст. 401.13 УПК РФ).
Традиционно остался старым порядок голосования: жалоба, представление считаются отклоненными при равенстве голосов судей при производстве в кассационной инстанции (ч. 9 ст. 401.13 УПК РФ), а также в Президиуме ВС РФ (ч. 8 ст. 412.1 УПК РФ), что не согласуется с принципом презумпции невиновности (ч. 1 ст. 49 Конституции РФ, ч. 3 ст. 14 УПК РФ).
advokat-ko.ru